Где бы ты в Италии ни оказался, там непременно или родился кто-то великий, или умер, или написал что-нибудь, что ты изучал в университете. Мы возвращались с юга, из Матеры и Альберобелло, и заехали по пути в Венозу просто перекусить.

Я большой фанат узких кривых улочек, которые, собственно, и могу представить вашему вниманию. Они здесь вымощены, насколько я понимаю, травертином. А это значит, что если не домам, то мостовым, вполне может быть более двух тысяч лет. И это, в свою очередь, значит, что по ним бегали ножки маленького Квинта Горация Флакка.

Если кто не знает, то мем про «нерукотворный памятник» придумал именно он. А Пушкин сделал блестящий, очень личный перевод, даже, можно сказать, ремейк по мотивам его оды. Так что когда мы шутим, что в туалет «не зарастет народная тропа», мы, хоть и очень опосредованно, цитируем Горация. Да, у Горация нет про «тропу», но если б он не написал свою «К Мельпомене», то и Пушкин не написал бы свою версию.

И «carpe diеm» – тоже его работа. Это отсюда:

К Левконое
Нет, не надо гадать (ведать грешно), много ли, мало ли
Нам, Левконоя, ждать смертного дня и в Вавилонские
Тайны чисел вникать! Легче всегда — то, что придёт, терпеть.
Много ль зим нам ещё Юпитер дал, эта ль последняя,
Та, что бьётся теперь тщетной волной моря Тирренского
В груди скал? Мудрой будь: вина цеди, краткому времени
Долгих грёз не сули. Мы говорим: — мчатся мгновения
Жизни! День уловляй и берегись — веровать будущим.
перевод В. Я. Брюсов